Знаю, ты вернешься - Страница 19

Найджел направился в большую гостиную, надеясь увидеть там жену. Он знал, что это была одна из любимых ее комнат в их огромном доме. Мелинда уверяла, что из ее окон открывается великолепный вид на горы. Сейчас Найджелу вдруг ни с того ни с сего пришло в голову, что из окон в этой части дома нельзя увидеть лужайку, заросшую колокольчиками. Впрочем, теперь, в это время года, подобное преимущество не имеет значения.

— Доброе утро, дорогая. — Найджел был приятно удивлен, что его расчет найти в гостиной жену оказался точным.

Мелинда, сидя в вольтеровском кресле, рассеянно листала какой-то журнал. Не отрываясь от этого занятия и не глядя на Найджела, она лишь слегка кивнула в ответ на его приветствие.

— Ты куда-то собралась? — спросил Найджел, подходя к ней.

Мелинда была одета в черный брючный костюм, шею закрывал высокий ворот тонкой светло-серой водолазки. Ее волосы были гладко зачесаны и казались темнее, чем обычно.

Найджел наклонился, чтобы поцеловать Мелинду, но тут она вскинула на него глаза. Ее взгляд был таким холодным и отчужденным, что Найджел невольно вздрогнул.

— Нам надо поговорить, — отложив журнал, ровным голосом произнесла Мелинда.

Найджел, обескураженный таким вступлением, занял второе кресло.

— Что ж, — он улыбнулся и развел руками, — конечно, ведь мы с тобой не говорили целую вечность.

Слова повисли в воздухе, его попытка разрядить обстановку потерпела неудачу. Мелинда не улыбнулась в ответ и молча и серьезно смотрела на мужа.

— Нам необходимо расстаться. — Ее голос был таким же холодным и бесстрастным, как и взгляд.

Как сильно ни был потрясен Найджел, услышав эту короткую реплику, он не мог не признать, что ждал чего-то подобного. Последние несколько дней он только и делал, что лгал самому себе. Все это время Мелинда намеренно избегала его, а он малодушно объяснял это ее желанием побыть наедине со своим горем. При этом он упорно делал вид, что не замечает ее мимолетных неприязненных взглядов и ледяного молчания.

Значит, его первоначальное предположение оказалось единственно верным — Мелинда считает его виноватым в смерти отца. Если так, то он должен переубедить ее во что бы то ни стало. Если это удастся, его жена останется с ним и больше никогда не произнесет этих страшных слов.

Найджел поднял на Мелинду измученные глаза. Она не отвела взгляда, продолжая смотреть на него с прежней холодной неприязнью.

— Послушай, Мелинда, — заговорил Найджел, изо всех сил стараясь сохранить спокойный тон, — я понимаю, ты считаешь, что это я виноват… виноват в смерти мистера Эдвардсона. Но поверь, если бы я хоть на секунду мог предположить…

Изящные брови Мелинды недоуменно приподнялись, неприязненное выражение уступило место холодному удивлению.

— Я считаю тебя виноватым? — переспросила она. — О чем ты говоришь?

Найджел провел ладонями по лицу. Он предполагал, что разговор будет трудным, но Мелинда, видимо, с самого начала решила уклониться от общения. Она возвела вокруг себя каменную стену. Он, Найджел, должен ее разрушить чего бы это ни стоило.

— Я понимаю, что в чем-то ты права, — торопливо продолжил он. — Я действительно не должен был оставлять Джеймса одного. Но теперь ничего не поделаешь. К тому же он не хотел бы, чтобы мы расстались, ты же знаешь!

Тон Найджела стал умоляющим, он не сводил с Мелинды глаз. Только бы она поверила, только бы поняла!

Мелинда несколько секунд недоумевающе смотрела на него, потом внезапно хлопнула в ладоши и рассмеялась. Ее смех, резкий и неуместный в тишине уединенного дома, ошеломил Найджела. Он всерьез испугался за жену — после всего пережитого ее нервы на пределе. Может быть, она права и им действительно надо ненадолго расстаться. Мелинде следует сменить обстановку, немного побыть одной, вдали от всего, что связано с тягостными воспоминаниями. Найджел приготовился сказать это, но его ждало новое потрясение.

— Поверь мне, Найджел, я не стала бы тебя винить, даже если бы ты убил его собственными руками. — Мелинда произнесла это совершенно спокойно, ее губы слегка улыбались, но глаза оставались холодными. — Понимаю, что это звучит чудовищно, но я очень рада, что наконец избавилась от этого деспота.

В гостиной воцарилась тишина. Найджел был настолько ошеломлен услышанным, что, казалось, утратил способность не только мыслить, но и что-либо чувствовать. Видимо, Мелинда предвидела подобный эффект от своих слов. Она спокойно ожидала, когда к Найджелу вернется способность говорить.

— Мелинда, если это шутка, — внезапно севшим голосом, заговорил Найджел, — то одна из самых неудачных. К тому же сейчас не время шутить. Или, может, я ошибся и неправильно тебя понял? О каком деспоте ты говоришь?

Мелинда, вздохнув, скрестила руки на груди, словно желая окончательно отгородиться от мужа.

— Нет, ты не ошибся. — Ни малейший эмоциональной окраски в ее голосе. — Я говорю именно о Джеймсе Корнелиусе Эдвардсоне, величайшем ученом своего времени, знаменитом на весь мир профессоре.

Найджел все еще отказывался верить услышанному.

— И ты говоришь такие вещи о человеке, заменившем тебе мать? И, если уж на то пошло, родного отца?

Найджел прикусил язык, но было уже поздно. Однако Мелинда, пристально наблюдавшая за мужем, лишь усмехнулась.

— Ты и это знаешь? — Она встала и прошлась по гостиной. На ее губах играла легкая презрительная улыбка. — Ну конечно, — сказала она скорее себе самой. — У вас ведь были доверительные отношения. Что еще он тебе успел рассказать?